Договор осв-1 подписали

Договор, которого не было: судьба и уроки соглашения ОСВ-2

18 июня 1979 года в Вене генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев и президент США Джимми Картер подписали второе соглашение в цикле переговоров об ограничении стратегических вооружений (ОСВ-2). Почему историю этот договора, юридически так и не вступившего в силу, нужно хорошо знать именно сейчас — поясняют «Известия».

Угар разрядки

Соглашение ОСВ-2 наследовало группе договоренностей, тянущейся с начала 1970-х годов. В этой группе были заключены соглашение ОСВ-1 (1972), Договор по ПРО (1972), а также принята так называемая Владивостокская декларация (1974) о том, как сверхдержавы намерены жить дальше.

Это была заря контроля над вооружениями, и некоторые вещи, обыденные сегодня (например, потолки для боезарядов, а особенно — взаимные инспекции на местах), тогда еще были совершенно невозможны.

По соглашению ОСВ-2 стороны обязались уравнять свои стратегические носители — межконтинентальные баллистические ракеты (МБР), баллистические ракеты подводных лодок (БРПЛ), баллистические ракеты «воздух-земля» (БРВЗ) и тяжелые бомбардировщики (ТБ) — едиными потолками в 2400 единиц к моменту ратификации и 2250 единиц — с 1981 года. Внутри это количества действовали хитрые промежуточные потолки («матрешка»), которые должны была ограничить опасные, дестабилизирующие системы с разделяющимися головными частями.

Так, общий подуровень для МБР, БРПЛ, БРВЗ, оснащенных многозарядными головными частями, плюс ТБ в оснащении крылатыми ракетами — не более 1320 единиц, при этом МБР, БРПЛ и БРВЗ в таком оснащении — не более 1200, из них собственно МБР — не более 820. Уровней для боеголовок не устанавливалось, но стороны брали на себя обязательство впредь не наращивать их количество на ракетах выше тех уровней, что имелись на момент заключения соглашения.

Сейчас всё это выглядит архаикой, но тогда было настоящим прорывом. В частности, это зафиксировало стратегический паритет уже юридически, а не фактически, и позволяло ограничить военные расходы за счет прозрачности возможной структуры стратегических сил.

В конце 1979 года произошли два события. Сначала американская разведка крайне вовремя «прозрела», обнаружив на Кубе советскую мотострелковую бригаду.

Бригада там была со времен Карибского кризиса 1962 года, но в сентябре 1979-го СССР крайне неловко сманеврировал на переговорах с представителями Движения неприсоединения, заявив, что на Кубе есть «учебный центр» с советскими военными специалистами.

Вторым ударом по отношениям стал ввод советских войск в Афганистан в декабре 1979 года и свержение президента Хафизуллы Амина.

В результате конгресс США заблокировал ратификацию соглашения ОСВ-2. Таким образом, договор в силу не вступил. Однако обе стороны выступили с односторонними политическими заявлениями, согласно которым они намерены были придерживаться договоренностей, достигнутых на переговорах. Так и продолжалось до 1986 года.

Исполнение «в целом»

Когда говорят, что ОСВ-2 не действовал, но исполнялся обеими сторонами, это правда — но, так сказать, «в целом». В деталях стороны позволяли себе пренебрегать отдельными элементами договора.

Основную проблему создавало условие, согласно которому сторонам разрешалось испытывать и развертывать только по одному новому типу легкой МБР (стартовой массой до 106 т). Советский Союз сразу нарушил это требование. Первоначально предполагалось, что этой новой ракетой будет разрабатывавшаяся в тот момент мобильная МБР, обозначенная американцами как SS-25 («Тополь»).

Однако Москва заявила в качестве «законной» новой другую ракету — РТ-23 (или, как ее именовали в соглашениях, РС-22) — советский ответ американской ракете MX.

Что касается «Тополя», то его довольно неуклюже представили в виде модернизации ракеты РТ-2П (РС-12), впервые развернутой еще в 1972 году.

Это совершенно не соответствовало действительности и, что важнее, не соответствовало установленным правилам различения «модернизации» от «нового типа». Скажем только, что «Тополь» нес до 1000 кг полезной нагрузки, в то время как РТ-2П не более 600 кг.

pressa-rvsn.livejournal.com

Один из пусков межконтинентальной баллистической ракеты РС-12 «Тополь» с полигона Плесецк

Тем не менее эта игра настолько прижилась, что «Тополь» не только внутри договора именовался РС-12М, но и внутри страны получил нелогичное обозначение РТ-2ПМ, а его наследник «Тополь-М», уже вообще не имеющий никакого отношения к этой партизанщине, в 1990-е годы был назван РТ-2ПМ2.

Заметим только, что подобное решение, безусловно, нарушавшее соглашение, которое Москва взялась вроде бы исполнять на основе доброй воли, не только не создавало дестабилизирующей ситуации, но и, наоборот (и это отмечала в начале 1980-х годов даже американская экспертиза), стабилизировало военно-стратегический баланс. Мобильные МБР обладали сравнительно невысокой точностью и высокой выживаемостью в ответном ударе и предназначались в основном именно для нанесения удара возмездия. Это снижало стимулы для оппонента наносить разоружающий удар из опасения всё равно получить в ответ неприемлемый ущерб от выживших ракет. Если бы СССР таким образом развернул еще одну высокоточную шахтную МБР с разделяющимися головными частями либо нарушил бы нормы на развертывание тяжелых МБР с большим забрасываемым весом, то такое поведение, безусловно, привело бы к реальному обострению.

Еще одной особенностью поведения Москвы в режиме ОСВ-2 было отношение к установленным потолкам. Стороны не очень-то стремились исполнять договорные обязательства по потолкам, однако довольно строго блюли себя относительно «исходных данных» — числа боеголовок и стратегических носителей, заявленных на момент подписания соглашения.

military.tomsk.ru

Подвижный грунтовый ракетный комплекс «Темп-2С»

Американцам это было сделать проще, так как у них стартовое число носителей почти не отличалось от договорных потолков (2283 единицы). СССР, наоборот, должен был по договору сократить сначала 104 носителя, а с 1981 года — еще 150.

Этого он делать не стал, однако заявленного уровня в 2504 носителя держался строго.

В США несколько раз предпринимались попытки оспорить этот факт, доказывая, что СССР превзошел свои арсеналы на 18 июня 1979 года, но исполнены они были с весьма большими натяжками и были уничтожены огнем собственной же американской независимой экспертизы.

Советский Союз до упора держался базовых положений ОСВ-2, касающихся частных систем, вызывавших особую озабоченность в США.

Это, в частности, обязательство снять с боевого дежурства системы частично-орбитальной бомбардировки Р-36орб (18 ракет), а также не развертывать новые мобильные МБР типа «Темп-2С» в дополнении к уже имевшимся (формально находившихся в «Программе длительного хранения» в районе Плесецка) и не превышать общее число тяжелых МБР свыше имевшихся 308 единиц.

Последняя норма, к слову, исполнялась до 1991 года, пока не был подписан договор СНВ-1, предусматривавший половинное сокращение этой группировки. При этом внутри группировки всё это время шло качественное обновление с заменой на образцы новых поколений.

При этом исполнение «в целом» со стороны тех же США сопровождалось крючкотворством: так, особый протокол, подписанный вместе с ОСВ-2, запрещал развертывание дальнобойных крылатых ракет морского и наземного базирования как минимум до 1981 года. Однако именно после этого срока Вашингтон приступил к массовому развертыванию «Томагавков» на флоте и их сухопутных вариантов «Грифон» в Европе.

В конце концов, когда Штатам потребовалось развернуть дополнительное количество тяжелых бомбардировщиков, оснащенных крылатыми ракетами, а также продолжить строительство ракетоносцев типа «Огайо», они в мае 1986 года просто объявили о том, что более не намерены исполнять ОСВ-2.

На США в режиме ОСВ-2 также часто пытаются повесить обвинение в создании малогабаритной МБР «Миджитмен» (Midgetman), которая становилась бы, таким образом, второй ракетой, создаваемой уже в нарушение договора. Дело здесь очень тонкое и почти начетническое. Дело в том, что ОСВ-2 запрещал летные испытания и развертывание новых ракет (кроме одной), но не их разработку и стендовую отработку.

«Официальная» история «Миджитмена» гласит, что создавать ее начали только с конца 1986 года, хотя все желающие могут поднять обсуждение этого проекта в американской профильной прессе в реальном времени чуть ли не с 1981-го. Контракты на опытно-конструкторские работы по ракете заключались уже осенью 1985 года. Однако формального нарушения договора здесь не было, хотя и «все всё понимают».

Уроки из прошлого

Уроки соглашения ОСВ-2 имеют прямое отношение к происходящему сейчас кризису двусторонних отношений России и США. И это несмотря на то, что в те годы контроль над вооружениями и вся система ядерного разоружения медленно, но неуклонно создавались, а сейчас мы наблюдаем обвальную деградацию несущих правовых режимов.

Важнейшее значение имеет опыт исполнения ОСВ-2.

Напомним, что годы фактического действия договора (1979–1986) — это, пожалуй, самая нижняя точка отношений в системе центрального ядерного сдерживания со времен Карибского кризиса 1962 года.

Политическое охлаждение, начавшееся из-за советского вмешательства в Афганистане, продолжилось в ходе «евростратегического» кризиса с ракетами средней дальности, а потом и в рейгановской «Стратегической оборонной инициативе».

commons.wikimedia.org

Пуск межконтинентальной баллистической ракеты «Миджитмен»

Последняя, напомним, несмотря на общую завиральность технологий «звездных войн», по сути, формулировала для США задачу закрыться плотным «зонтиком» от советского ответного удара.

То есть она могла рассматриваться как элемент всестороннего обеспечения массированного разоружающего ядерного удара по советским стратегическим силам, что, как нетрудно понять, не добавляло стабильности в отношения сверхдержав и провоцировало гонку ядерных вооружений.

Несколько раз за это время стороны ходили весьма близко от начала крупномасштабной войны. Чего стоит одна только неверная интерпретация смысла натовских учений Able Archer осенью 1983 года, которые в Москве по ряду признаков всерьез рассматривали как возможную подготовку к превентивному ракетно-ядерному нападению на СССР.

В области контроля над вооружениями в это время наблюдается жесточайший содержательный тупик, сопровождающийся, однако, активнейшими позиционными боями дипломатов и экспертов сразу по нескольким трекам: системы средней дальности, военные меры доверия в Европе, а чуть позже — и на женевских переговорах по ядерным и космическим вооружениям. Потребовалась смена руководства в СССР, принятие волевого решения на расшивку бесконечных «увязок» и «пакетов», блокировавших любое продвижение на таких переговорах, и активное восстановление политического доверия между Москвой и Вашингтоном.

Результатом стали знаковые соглашения, сформировавшие облик привычной нам системы контроля: Договор РСМД (1987), Договор об обычных вооруженных силах в Европе (1990), Договор СНВ-1 (1991).

Сейчас этот «силовой набор» стратегической стабильности с треском рушится, и основной задачей на ближайшие годы для ответственных администраций обоих участников бывшего центрального сдерживания станет минимизация практического ущерба для международной безопасности, желательно — не слишком высокой ценой (без войны и без мощной гонки вооружений).

При этом связывать себя юридически обязывающими соглашениями будет всё труднее.

Такие договоры хороши в стабильной среде, когда миропорядок устоялся и в целом понятен всем основным игрокам: известны их «веса», построены рынки статусов, работает «машина легитимации» действий, четко определены взаимно уважаемые «красные линии», функционируют надгосударственные коллективные институты, созданные в интересах основных бенефициаров миропорядка. Современная ситуация далека от этой картинки — в отличие от времен 1970–1980-х годах.

Поэтому на ранних стадиях, пока новый миропорядок еще не проявил свою суть, основные игроки предпочтут максимально не связывать себе руки подписями под лишними обязывающими документами, которые могут мешать им, как они полагают, воспользоваться «окном возможностей» и добиться выгодного положения своей страны.

Решать сложные вопросы безопасности придется «на словах».

При этом надлежащее исполнение таких ни к чему, казалось бы, не обязывающих договоренностей парадоксальным образом служит делу укрепления доверия и создает фундамент для следующего этапа — перехода к кодификации фактически исполняемых норм в разряд юридически значимых международных соглашений.

Поэтому переоценить историю ОСВ-2 невозможно: это прекрасный пример того, как, несмотря на мощное военно-политическое похолодание, сверхдержавы сохраняли и проверяли договороспособность друг друга, исполняя де-юре и по форме мертвое, а де-факто и по содержанию — живое и крайне нужное для международной безопасности соглашение. Это опыт, который в наше время не должен пропасть и на основании которого можно будет поэтапно восстановить систему контроля над вооружениями — пусть не сразу и совсем другую.

Источник: https://iz.ru/889692/konstantin-bogdanov/dogovor-kotorogo-ne-bylo-sudba-i-uroki-soglasheniia-osv-2

Заключение Договора Осв 1 Дата

По прошествии полугода пребывания у власти представители администрации Р. Никсона заявили о готовности начать переговоры с СССР, и они начались 17 ноября 1969 г. в Хельсинки. После двух с половиной лет переговоров удалось найти почву для обоюдовыгодного компромисса.

Обе стороны, согласно бессрочному Договору об ограничении систем противоракетной обороны (подписан в Москве 26 мая 1972 г.), отказались от дорогостоящего и дестабилизирующего строительства систем противоракетной обороны по периметру своих границ. Договор от 26 мая 1972 г. оказал важнейшее стабилизирующее влияние на советско-американский военный баланс.

Впервые в послевоенный период США отказались развертывать крупную, имеющую стратегическое значение систему.

Вторым важнейшим шагом, сделанным в мае 1972 г. было заключение Договора об ограничении стратегических вооружений — ОСВ-1. СССР и США зафиксировать примерный паритет центральных стратегических систем в Договоре ОСВ-1 (1972).

То был первый договор об ограничении ядерных вооружений, согласно которому ограничивалось число стационарных пусковых установок МБР и пусковых установок баллистических ракет на подводных лодках.

Договором и временным соглашением (сопутствующим договору) юридически закреплялся принцип равной безопасности в области наступательных стратегических вооружений. Поистине капитальные изменения произошли в ходе «холодной войны»: США признали равными себе по силе и статусу другую державу — Советский Союз.

Подписание этих важнейших соглашений позволило в середине 70-х годов добиться значительного оздоровления международной обстановки. То была дань реализму, и она сразу же оказала оздоровляющее влияние на всю систему советско-американских отношений.

Москва в 1971 г. подтвердила свою приверженность идеям мирного сосуществования как альтернативы «холодной войне»: «Мы исходим из того, что улучшение отношений между СССР и США возможно.

Наша принципиальная линия в отношении капиталистических стран, в том числе США, состоит в том, чтобы последовательно и полно осуществлять на практике принципы мирного сосуществования развивать взаимовыгодные связи, а с теми государствами, которые готовы к этому, сотрудничать на поприще укрепления мира, придавая максимально устойчивый характер взаимоотношениям с ними». Отход от политики конфронтации привел к материализации климата «разрядки»: десятки соглашений по вопросам торговли, судоходства, сельского хозяйства, транспорта, мирного использования атомной энергии и т. п. Казалось, что возникает новый мир с более обнадеживающими перспективами.

При этом Р. Никсон и Г. Киссинджер видели в политике разрядки, пользуясь определением американского историка Дж. Гэддиса, попытку «сдержать мощь и влияние Советского Союза на основе комбинации давления и соблазнов, которые должны были в случае успеха убедить русских, что в их собственных интересах быть сдерживаемыми».

Администрация Никсона стремилась в своей деятельности осуществить синтез стратегической цельности эйзенхауэровского подхода с тактической гибкостью линии Кеннеди — Джонсона. Целью ее были концентрированные усилия по созданию структурно оформленной системы связей с пестрой совокупностью нескольких десятков стран, зависимых в той или иной степени от США.

Причины неудач данной политики заключались в том, что Вашингтон пытался организовать зависимый от США мир в тот исторический период, когда возможности американского воздействия значительно ослабли и когда исчезли навсегда как стратегическая неуязвимость США, так и их исключительное экономическое превосходство, позволявшее им активно применять экономические рычаги воздействия в отношении союзников.

Подписание договора ОСВ-1

Л.И. Брежнев и Р. Никсон

Москва, май 1972г.

Весной 1947 г. доктрина «сдерживания», «план Мар­шалла» и «доктрина Трумэна» обозначили крутой разво­рот внешней политики США на курс «холодной войны» и глобального милитаризма. Двадцать пять лет потребова­лось лидерам Соединенных Штатов, чтобы усомниться во всемогуществе американской силы.

Конечно, процесс про­зрения в Вашингтоне был еще далеко не завершен, однако он продвинулся настолько, чтобы, наконец, начался важ­ный поворот с опасной колеи «холодной войны» и безу­держной гонки вооружений. Этот поворот был ознаменован памятной весной 1972 г.

когда серия исторических дого­воренностей между СССР и США на встрече в верхах в Москве очертила широкую сферу общих интересов двух крупнейших держав на новом этапе их взаимоотношений. На Всемирном конгрессе миролюбивых сил в октябре 1973 г. Л. И.

Брежнев отмечал: «Соглашения, заключен­ные во время наших встреч с президентом США в Моск­ве в мае 1972 года. открыли путь к переходу в советско-американских отношениях от конфронтации к разряд­ке, нормализации и взаимовыгодному сотрудничеству.

Это, по нашему глубокому убеждению, отвечает интересам как народов Советского Союза и США, так и всех других стран, ибо служит делу укрепления международной безопасности».

Исходные принципы советско-американских отноше­ний определялись в историческом документе «Основы вза­имоотношений между Союзом Советских Социалистиче­ских Республик и Соединенными Штатами Америки», под­писанном 29 мая 1972 г. В их числе было обоюдное приз­нание мирного сосуществования как единственной прием­лемой основы отношений двух великих держав в ядерный век.

СССР и США взяли на себя обязательства по пре­дотвращению конфликтов, проявлению сдержанности и ре­шению разногласий мирными средствами, они высказались в пользу расширения торгово-экономического, научно-тех­нического и культурного сотрудничества. «Основы» включали прямое обязательство сторон «предпринимать особые усилия для ограничения стратегических вооруже­ний» (ст. 6).

И крупным шагом на этом пути были согла­шения Советского Союза и Соединенных Штатов, увенчав­шие первый этап переговоров об ОСВ. Эти дого­воренности, как писал советский ученый Н. Н.

Инозем­цев, «воочию продемонстрировали перед всем миром ре­альность, практическую возможность поставить пределы гонке стратегических вооружений, затормозить этот опас­нейший процесс, повернуть его вспять,— и значение этого трудно переоценить».

Бессрочный Договор об ограничении систем противора­кетной обороны, подписанный в Москве 26 мая 1972 г. пре­дусматривал отказ СССР и США от развертывания систем ПРО для прикрытия территории своей страны или отдель­ного ее района, кроме двух комплексов, специально огово­ренных советско-американским соглашением.

Кроме того, Договор запрещал некоторые направления качественного совершенствования систем ПРО. Над соблюдением Дого­вора предусматривался контроль с помощью националь­ных средств наблюдения.

Условия этого соглашения не­посредственно преграждали путь далеко идущим планам определенных группировок военно-промышленного ком­плекса США. В частности, жесткие ограничения на дисло­кацию и количественный боевой состав комплексов ПРО исключали ее превращение в «плотную» оборону амери­канской территории.

Запрещение создания новых разно­видностей ПРО тоже связывало Пентагону руки в разра­ботке ряда перспективных технических проектов.

В более широком плане заключение Договора означало отказ США от сколько-нибудь существенных планов «ог­раничения ущерба», а значит, в огромной мере и от идеи «реализуемого ядерного превосходства».

С ограничением ПРО те или иные стратегические программы Соединенных Штатов в действительности позволяли рассчитывать на «преимущества» лишь в весьма условной форме.

Ведь в от­сутствие широкой американской противоракетной обороны у Советского Союза, несмотря ни на что, оставалась безус­ловная способность уничтожающего ответного удара в случае попытки агрессивных кругов «реализовать» какие-либо военные преимущества своего ядерного потенциала.

Поэтому Договор от 26 мая 1972 г. оказывал и оказывает важнейшее стабилизирующее влияние на советско-американский военный баланс, несмотря на продолжавшуюся по ряду направлений гонку вооружений.

Другим крупным достижением в сфере ОСВ явилось подписанное в тот же день временное соглашение о неко­торых мерах в области ограничения стратегических насту­пательных вооружений.

В соответствии с ним СССР и США обязались не строить дополнительные стационарные пус­ковые установки МБР наземного базирования начиная с 1 июля 1972 г.

Срок действия соглашения был ограничен пятью годами с момента обмена ратификационными гра­мотами о вступлении в силу Договора по ПРО и письмен­ными уведомлениями о принятии Временного соглашения.

На этот же срок запрещалось увеличение количества БРПЛ и строительство новых ракетных подводных лодок сверх на­ходившихся в строю и в стадии строительства к моменту подписания Временного соглашения. Кроме того, перекры­вались некоторые аспекты качественного усовершенствова­ния стратегических сил. Контроль над соблюдением соглашения предусматривался тоже с помощью национальных технических средств.

Непосредственно Временное соглашение меньше ограничило военные планы США, чем Договор. Но в более широком плане и оно имело важное значение. Соглашение юридически закрепило принцип равной безопасности сто­рон в области наступательных стратегических вооружений.

При этом, вопреки усилиям военно-промышленного ком­плекса, оно не узаконило диспропорции в пользу США, а уравновесило различия в ядерных арсеналах на взаимоприемлемой основе. Как указывал Председатель Совета Министров СССР А. Н.

Косыгин, «договоренность по этим «опросам, как мы надеемся, войдет в историю как крупное достижение на пути к сдерживанию гонки вооружений. Она стала возможной,— подчеркнул А. Н.

Косыгин,— только на основе строгого соблюдения принципа равной безопасности сторон и недопустимости получения каких-либо односторонних преимуществ».

Кроме того, четкое определение уровней ракетно-ядерных потенциалов на будущее, как и обязательство обеих сторон продолжать переговоры с целью достижения долговременного и всеобъемлющего соглашения, явилось само по себе стабили­зирующим фактором в дальнейшей эволюции военного баланса. В частности, оно лишало почвы некоторые «пессимистические прогнозы» роста военной мощи СССР, кото­рыми Пентагон прикрывал свои планы наращивания во­оружений.

Оценивая итоги советско-американской встречи в верхах, Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И.

Брежнев подчеркнул: «Соглашение об основах взаимоотношений между СССР и США, договор об ограничении систем про­тиворакетной обороны, временное соглашение о некоторых мерах в области ограничения стратегических наступатель­ных вооружений, другие соглашения — все это очень важ­ные и конкретные шаги в направлении к более прочному миру, в чем заинтересованы все народы».

Источник: https://informatik-m.ru/vo-techno/zakljuchenie-dogovora-osv-1-data.html

Подписание договора ОСВ-1 между СССР и США: дата. Переговоры об ограничении стратегических вооружений

Переговоры об ограничении стратегических вооружений (ОСВ) – серия двусторонних соглашений между СССР и США по вопросу безопасности от ядерного вооружения. Раундов переговоров было несколько. В результате были подписаны договоры ОСВ-1 и ОСВ-2. Первый – в 1972 году, второй – в 1979 году.

Предпосылки и концепция «достаточности» в СССР

Если говорить о предпосылках и причинах того, почему произошло первое подписание договора ОСВ-1, то здесь необходимо упомянуть про концепцию «достаточности» в ядерном вооружении. Данный термин неоднозначно воспринимался на Западе, но этот факт совсем не влиял на поведение советской стороны. На XXVI съезде КПСС была озвучена наша официальная ядерная концепция.

Суть ее в том, что СССР и США имеют равновесие, которое объективно служит сохранением мира, и на вооружении имеется достаточное количество ядерных боеголовок, которые распределены равномерно между Ракетными войсками стратегического назначения, ВМФ и ВВС. Никакого превосходства в количественном отношении над американцами нам не нужно.

Фактически руководство СССР объявило о том, что никакой гонки вооружения больше не будет. Еще Н. Хрущев в свое время заявлял Д. Кеннеди о том, что для нашей страны не имеет значения то, сколько раз США может ее уничтожить – восемь или девять. Нам достаточно знать то, что СССР может уничтожить США хотя бы один раз.

Фактически это и есть вся суть «концепции достаточности», которую оформили на съезде партии уже официально.

Позиция США

Соединенные Штаты относились к этому иначе: они с нежеланием шли на подписание договора ОСВ-1. Причина кроется во внутриполитической борьбе: в США соревнуются две партии на выборах. Одна всегда должна критиковать другую.

В шестидесятых годах прошлого века Демократическая партия была солидарна с советской стороной и сделала так, чтобы новый срок республиканец Никсон начал свое правление с вопроса об ограничении вооружений. Для нового президента эта была серьезная головоломка, так как он на протяжении всей предвыборной кампании критиковал возможный ядерный паритет СССР и США.

Он всё время заявлял о том, что нужно добиваться тотального превосходства в вооружениях над нашей страной. Этим и воспользовались проигравшие демократы, подложив «свинью» под кресло нового президента.

Никсон попал в патовую ситуацию: с одной стороны, он раскритиковал идею паритета СССР и США, был сторонником ядерного количественного превосходства.

А с другой стороны, наращивание гонки вооружения в одностороннем порядке – при официальном объявлении СССР об ограничении численности своего ядерного вооружения – подрывало имидж Штатов как «силы добра», которая борется с «Империей зла».

Получается то, что стороны меняются ролями в глазах всего западного капиталистического мира. В этой связи Никсону пришлось идти на уступки и согласиться на подписание договора ОСВ-1.

Концепция США при Никсоне

Заявить о том, что США и СССР подписывают новые договоры, и устанавливается паритет, естественно, президент от Республиканской партии не мог. Именно поэтому и была выбрана «стратегия достаточности» и в США. Т.е.

для избирателей она являлась чем-то между концепцией тотального превосходства и концепцией ядерного паритета.

На самом деле, эта точка зрения вовсе не популистская: США действительно обладали большим запасом ядерного вооружения, чем СССР.

Показательна реплика заместителя министра обороны Д. Паккарда: «Достаточность означает лишь то, что это слово удобно употреблять в выступлениях. Кроме этого она ничего не значит». Скорее всего, президент Никсон расценивал «концепцию достаточности» как некий компромисс между своей предвыборной программой и политикой предшествующих до него демократов.

Принципы по развитию американских стратегических сил

Итак, администрация Никсона объявила о “концепции достаточности”. Официально были предложены следующие принципы:

1. Поддержание достаточного числа стратегических вооружений для ответного удара даже после «внезапной ядерной атаки».
2. Устранение любого стимула для «внезапной атаки».
3. Лишение возможности предполагаемого противника возможности нанести ущерб США больше, чем могут нанести ущерб Соединенные Штаты в ответном ударе.
4. Обеспечения защиты США от ядерных ударов.

Как и всегда бывает в американской дипломатии, этот проект можно «подогнать», как для «концепции достаточности», так и для доктрины «тотального превосходства», так как четких планов и конкретных цифр в ней не предусмотрено.

Многие военные эксперты заявили, что любая сторона может посчитать эту концепцию так, как ей вздумается, и будет права.

Однако прямой отказ от тотального превосходства уже некий прогресс политики США, без которого абсолютно невозможным становится подписание договора ОСВ-1.

Проблема противоракетной обороны

Вся суть американской политики проявилась при обсуждении противоракетных систем. Дело в том, что СССР ушел вперед по технологиям противоракетной обороны. Мы научились на 23 года раньше американцев сбивать ядерные ракеты неядерными ракетами за счет кинетической энергии от взрыва тротилового эквивалента.

Фактически у нас был безопасный щит, который позволял не взрывать на нашей территории ядерных боеголовок. Американцы же могли сбивать ядерные ракеты только другими ядерными ракетами с меньшей мощностью. В любом случае избежать ядерного взрыва на территории США не получалось.

Поэтому американцы настояли на отказе от создания системы ПРО при обсуждении ОСВ-1 и ОСВ-2.

США объясняли отказ от развития ПРО тем, что якобы нет смысла ограничивать гонку наступательных вооружений, если не запретить гонку оборонительных.

По словам американцев, продолжение развитие ПРО советской стороной дестабилизирует установившееся деликатное равновесие между двумя сверхдержавами.

В этом вопросе США как будто забыли о своем превосходстве в наступательных вооружениях и о предвыборных обещаниях Никсона.

Советская сторона категорически была против такого подхода, справедливо заявляя о том, что развитие обороны – это морально, а развитие нападения – безнравственно. К тому же, американцам предложили решить вопрос о сокращении наступательных вооружений, также справедливо заявляя то, что у США было по ним преимущество.

Развертывание американских ПРО – угроза предстоящих соглашений

В 1967 году Администрация США в одностороннем порядке развертывает свою систему противоракетной обороны. Они объясняли это тем, что система не направлена против СССР, а имела своей целью нейтрализовать угрозу КНР.

Последняя и вовсе имела к тому времени лишь номинальное ядерное оружие, которое никак не могло угрожать США. Удивительным образом история повторяется с противоракетной обороной США в Восточной Европе, которая направлена якобы против Ирана, хотя он не угрожает ни США, ни странам Восточной Европы.

Военные специалисты отмечали тогда, как и отмечают сейчас то, что целью американцев является наша страна.

К 1972 году Правительство и министерство обороны США уже не могли себя оправдывать перед антимилитаристскими силами в западном мире.

Ядерный запас США увеличивался, оружие совершенствовалось, а никаких предпосылок для этого не наблюдалось.

Наша страна назло американцам вела дружелюбную политику, соглашаясь на любые соглашения – незадолго до этого всё же было подписано соглашение об ограничении развития системы ПРО.

Визит Никсона в СССР и подписание договоров

В мае 1972 года состоялся исторический визит Никсона в Москву. Предварительный договор об ограничении стратегических вооружений был подписан 29 мая 1972 года. Он назывался «Основа взаимодействия между СССР и США».

Обе стороны признали, что мирное сосуществование обеих великих держав является единственной приемлемой основой взаимоотношений.

Также обе страны взяли на себя ответственность по предотвращению локальных конфликтов, взяли на себя обязанность проявлять сдержанность и решать разногласия мирными средствами.

В мае также был подписан другой договор – “Договор об ограничении систем противоракетной обороны”. Стороны должны были выбрать определенные участки на своей территории, на которых будут расположены объекты ПРО. СССР оградил Москву от ядерных атак. США – несколько объектов с ядерным оружием.

Подписание договора ОСВ-1: дата, основные положения

ОСВ-1 – это совокупность договоренностей между Америкой и СССР с 1969 по 1972 год. Всё началось в Хельсинки. И многие считали, что он так и останется в проекте. Однако всё же состоялось подписание советско-американского договора ОСВ-1 Никсоном в Москве в 1972 году.

Ядерное оружие СССР и США с этого времени строго фиксировалось. Рост количества боеголовок запрещался.

Также вводился мораторий на испытание ядерного оружия в СССР, но это не значило, что наша страна готова была отказаться от продолжения работы по развитию ядерной энергетики вооружения.

В это время Советский Союз развертывал до 200 новых ракет. У США было 1054 Межконтинентальных баллистических ракет, 656 ракет на подводных лодках.

Ядерное оружие СССР и Соединенных Штатов с этого времени оставалось неизменным. Однако американцы брали на вооружение новый тип ракет – РГЧ (ракеты с разделяющимися частями).

Особенность их в том, что номинально это одна ракета, но она поражает несколько стратегических объектов.

ОСВ-2

ОСВ-1 и ОСВ-2 – это единая система договоров. Второй являлся логическим продолжением первого. Отличие лишь было в том, что ОСВ-2 – единый договор, подписанный 18 июня 1979 года в Вене на встрече Л. Брежнева и Д. Картера.

Основные положения

ОСВ-2 ограничивал количество стратегических носителей до 2400 штук. Обе стороны также договаривались уменьшать этот объем. Только 1320 единиц могли быть оснащены боеголовками с заданным объектом поражения.

В это количество входили все разновидности ядерного вооружения.

Помимо этого ограничения коснулись количества боезарядов, которые могли быть развернуты на стратегических носителях: кораблях, самолетах, подводных лодках.

ОСВ-2 запрещал и ввод в эксплуатацию новых ракетных шахт, ограничивал модернизацию. Каждая из сторон, например, могла развернуть не более одной новой межконтинентальной баллистической ракеты, которая могла быть оснащена 10 боезарядами.

ОСВ-2 не был ратифицирован в США, так как Советский Союз ввел свои войска в Афганистан. Однако неофициальный договор соблюдали обе стороны.

СНВ-1 и СНВ-2

История ограничительных договоров на ОСВ-2 не закончилась. 31 июля 1991 года в Москве был подписан Договор о сокращении и ограничении стратегических наступательный вооружений Советского Союза и США (Договор СНВ-1). Это один из последних договоров СССР, подписанный М. Горбачевым.

Срок его действия составлял 15 лет. Цель договора – сокращение вооружения до 30 процентов от всех имеющихся сил ядерного вооружения. Исключение лишь было сделано для морских крылатых ракет с дальностью свыше 600 км.

Это и неудивительно: США располагали огромным количеством таких ракет, а у нашей страны их не было совсем.

После распада СССР необходимо было вновь переподписать договор уже с Россией, так как возник риск того, что наша страна не будет исполнять условия СНВ-1. В январе 1993 года был подписан новый договор – СНВ-2 Б. Ельциным и Дж. Бушем.

В 2002 году наша страна вышла из договора в ответ на то, что США вышли из договора по ПРО. В 2009 году Д. Медведев и Б. Обама в Женеве вели переговоры о новом договоре по СНВ, однако республиканский американский Конгресс блокировал все инициативы демократа Б. Обамы в этом вопросе.

Официальная формулировка конгрессменов – «США опасаются «жульничества» со стороны России по исполнению договора».

СНВ-3

В 2010 году президенты России и США подписали новый договор. Каждая сторона по нему может иметь не более 1 550 единиц ядерных боезарядов. Число стратегических носителей не должно превышать более 800 единиц. Этот договор ратифицировали обе стороны.

Источник: https://FB.ru/article/324488/podpisanie-dogovora-osv--mejdu-sssr-i-ssha-data-peregovoryi-ob-ogranichenii-strategicheskih-voorujeniy